– У нас другого не бывает Пора запомнить.
– Тамарочка ждет нас…
– Знаю. А Василий?
– Тоже туда придет.
– Ну что же, – пожилой отдернул рукав пальто и посмотрел на часы. – Пора. Все надо продумать и рассчитать, Алек, чтобы на вокзале действовать… как часы. – Он усмехнулся и пощелкал пальцами по своим часам. – Операция предстоит сложная. Такой еще у нас не было.
– Лично мне других не надо, – беспечно возразил парень.
Они быстро шли по малолюдной, почти не освещенной улице!
– Не устал ты рисковать, Алек? – осторожно спросил пожилой, плотнее поправляя кашне под пальто: холодный ветер дул прямо в лицо.
– Я, знаете, с детства мечтал о таком, с юных лет, можно сказать.
– Уж так прямо и с детства, – опять усмехнулся пожилой. – Романтик ты, Алек. – И озабоченно добавил: – И запомни, пожалуйста: чтобы сейчас самая непринужденная, дружеская обстановка была. Тамара – человек настроения.
– Роскошная женщина!..
– Ну, ну, – сердито оборвал его пожилой. – Не забывайся. В нашем деле, Алек, главное, знаешь что? НОТ. Слыхал про такое?
– Это что еще за птица?
– Научная организация труда. Знать надо такие вещи.
Парень громко, со смаком расхохотался.
– Мой папа меня этому не учил.
– Ну, так я тебя научу.
Последние слова прозвучали жестко и властно. Разговор смолк.
Вскоре они снова вышли на оживленную улицу, недалеко от того места, где встретились. Парень то и дело искоса поглядывал на своего спутника, на его широкое, чуть оплывшее, невозмутимое лицо, на плотно сжатые, толстые губы. «Железный человек, – думал он. – Совсем не волнуется. А ведь еще такое дело впереди…»
Парень многого не знал… И не должен был знать.
– Вон остановка, – указал он на короткую очередь невдалеке, – Третий номер.
Он приготовился бежать, потому что залепленный снегом троллейбус уже подкатывал к остановке
Но пожилой, словно не слыша его, подошел к краю тротуара и махнул рукой. Около него остановилось такси.
– Садись, – кивнул он парню. – Спешить надо
Сам он сел впереди, рядом с шофером, и назвал адрес.
Парень с удивлением поглядел на него, но промолчал.
Ехали довольно долго. Внезапно начал падать густой, липкий снег. «Дворники» па ветровом стекле со скрипом метались из стороны в сторону, не успевая сгребать снег. Шофер, напряженно вглядываясь, наклонился вперед и глухо ругался. Машину то и дело заносило на поворотах. Старый мотор работал со стуком и скрежетом, и шофер зло бил по рукоятке, меняя мередачи. На своих молчаливых пассажиров он не обращал никакого внимания. Только когда подъехали наконец к указанному месту, он с облегчением затормозил и, вытерев вспотевший лоб, сердито сказал:
– Техника, чтоб ее… А все не списывают.
– Что ж начальство-то себе думает? – спросил пожилой, с усилием доставая из кармана брюк кошелек.
– А-а, никакой инициативы нет, – махнул рукой шофер.
– Без инициативы, дорогой, и копейку на дороге не подберешь, – засмеялся за его спиной парень. – За ней, понимаешь, нагнуться надо.
Пожилой пассажир строго взглянул на него и сказал:
– Всегда на общественность опирайтесь. Она поддержит. Сколько с нас? – он нагнулся к счетчику.
Шофер, усмехнувшись, посмотрел на него, но ничего не сказал, только взгляд его стал сосредоточен, словно он пытался вспомнить что-то. Пожилой перехватил этот взгляд и сухо спросил:
– Чего смотрите?
– Да так. Вроде возил вас недавно.
– Нет, милый, не возил. Сегодня только в ваш город приехал. И первый раз на такси еду. Получай, – он протянул деньги. – Сдачу себе оставь, чтобы другой раз не путал.
Когда пассажиры вышли, шофер пригнулся к боковому стеклу, посмотрел им вслед, потом пожал плечами и включил мотор.
Отойдя на некоторое расстояние от машины, парень спросил:
– И зачем мы здесь вышли, интересно знать?
– А тебе хотелось, чтобы мы прямо к подъезду подкатили? У них, чертей, профессиональная память. Я его тоже узнал.
– Так вы ведь в самом деле сегодня только прилетели!
– Но не в первый раз, кажется?
– Ого! У вас тоже профессиональная память, – засмеялся парень.
– Только сейчас заметил?
Они быстро прошли до угла, свернули в переулок и, миновав несколько домов, вошли в большой неосвещенный двор.
Отряхнувшись от снега в темном подъезде, они поднялись на второй этаж и позвонили у одной из дверей.
Им открыла стройная черноволосая девушка в спортивных брюках и свитере.
– Ну, наконец-то! – воскликнула она, – Вася уже ждет.
Пришедшие разделись в маленькой, заставленной передней, и девушка провела их в комнату.
Над круглым столом горела яркая лампа под большим матерчатым абажуром, у дивана светил торшер, у окна над туалетным столиком тоже горела лампа.
– Люблю много света, – объяснила девушка.
У круглого стола сидел человек с. рыжими, моржовыми усами на бледном лице. Редкие светлые волосы были гладко зачесаны назад, открывая глубокие залысины на висках.
На столе стояла бутылка коньяку и закуска.
– Присаживайтесь, Семен Трофимович, – сказала девушка. – И ты, Алек. Выпейте с мороза по рюмочке.
Старший из гостей внимательно посмотрел на сидевшего у стола человека и резко произнес:
– Убери бутылку. Нашли время распивать.
– Ну подумаешь, – капризно сказала девушка. – Ведь чуть-чуть же.
Тем не менее она послушно убрала бутылку в буфет и, вернувшись к столу, взяла из пепельницы недокуренную сигарету.
– Может, хоть закусите? – спросила она. – Все-таки…
– Сыты, – оборвал ее пожилой, усаживаясь на диван. – Через час на вокзале надо быть, а ты еще не одета, я вижу.
– Ну, это мне один момент.
– В чем дело? Я ей помогу, – весело откликнулся парень, ослепительно улыбаясь.
– Пока что без тебя обойдусь, – многозначительно отрезала девушка.
– Аи, аи, дорогая. Шуток не понимаешь…
– Ладно, хватит, – оборвал его пожилой, обменявшись с девушкой быстрым взглядом. – Слушайте меня внимательно. А ты, Василий, ешь, ешь, ты и впрямь голодный, – обратился он к молчаливому человеку, сидевшему за столом, потом откинулся на спинку дивана, не спеша закурил, что-то про себя обдумывая, и так же не спеша продолжал: – На вокзал вы поедете вдвоем: ты, Тамара, и Алек. В самый раз такая парочка будет. Гостей, – на этом слове он иронически усмехнулся, – надеюсь, Тамара узнает.
– А то нет!
– Но это точно, что они сегодня приедут?
– Конечно точно.
– Солидно у них поставлено.
– Ну, еще бы! Знаете, сколько готовились? Я же видела. Первый раз ведь такое везут.
– Умница. Все надо видеть.
Пожилой хитро и многозначительно посмотрел на девушку, и та понимающе улыбнулась ему в ответ. Алек нахмурился.
– Почему первый? – с вызовом спросил он. – Трусы, да?
Пожилой снисходительно улыбнулся.
– Посевы-то, знаешь, как охраняют? – пояснила девушка. – А что дико растет – велят уничтожать. Прямо выжигают. Представляешь? Найдешь, говорят, где, так лелеешь, как розу. Трясутся прямо. Надо же!
– Тут затрясешься, – снова ухмыльнулся пожилой. – Это тебе даже не каракулевые шкурки: Доход в сто раз больше. Ну ладно, – оборвал он сам себя и уже деловито продолжал: – Гостей надо будет на Орловскую привезти. Осторожненько, дружески уговорить и привезти. Мол, так и так. Хозяин ждет по другому адресу. У него неудобно. А там уж… И ты, Алек, смотри, – он строго поглядел на парня. – Шуток не шути. У них пистолеты, и народ это отчаянный. Если им что не понравится, мы все "Кровью умоемся.
– Все будет в лучшем виде, – откликнулся тот, развалясь на диване и небрежно покуривая. – Умирать надеюсь только от любви к одной гражданке.
И снова чуть заметная усмешка мелькнула в глазах у пожилого.
Девушка стояла у двери в соседнюю комнату, прислонившись к стене, и при этих словах кокетливо передернула плечами.
– Жуткий трепач. Такие не пользуются успехом у женщин.
– Зачем мне женщины? – с пафосом воскликнул парень, вскинув вверх руки. – Мне надо…
– Хватит, говорю! – повысил голос пожилой. – Собирайтесь. И на всякий случай возьмите другие документы. – Он вынул из бокового кармана пиджака два паспорта, раскрыл их, потом передал один девушке, другой парню. – Ознакомьтесь и запомните.
Парень взял паспорт, заглянул в него и усмехнулся:
– Хохлов! Ах, бедный Хохлов Бедный…
– А мне-то зачем? – удивленно спросила девушка, вертя в руках паспорт.
– Если спросят, покажешь. Ну, иди одевайся.
Девушка пожала плечами и скрылась за дверью.
Пожилой посмотрел на часы.
– А тебе, Василий, тоже пора, – сказал он усатому человеку, все еще жевавшему что-то за столом.
– Угу…
– Вот встань и иди.
Человек тяжело поднялся, одернул кургузый серый пиджак, под которым виднелась пестрая ковбойка, и направился к двери.
– Все приготовь, понял?
